Тем летом мне удалось побывать в галерее Уффици, где, пройдя всю галерею и, безусловно, насладившись созерцанием шедевров итальянской живописи, я буквально зависла перед одной картиной. Что же могло привлечь внимание молодой девы, порядком измотанной и душевно, и физически?
Голый мужик. Прекрасный почти обнаженный юноша, привязанный к дереву и утыканный стрелами. Дерево и стрелы безошибочно выдавали в нем св. Себастьяна.
Так я познакомилась с Содомой.
Как не увековечить себя хотя бы на фреске?Был он личностью весьма интересной, хотя малость нехорошей. И, как бы это сказать... Троллем. О его эксцентричных выходках вполне так написано в Википедии, поэтому позвольте просто процитировать.
Википедии кусок
Приехав в Сиену, Содома получил первые большие престижные заказы. В 1508 году он закончил фрески, начатые в 1497 году Лукой Синьорелли в монастыре Монте Оливето, который находится по пути из Сиены в Рим. Вазари описывает скандал, связанный с этими фресками — они были посвящены сценам из жизни святого Бенедикта Нурсийского. В одной из сцен святой Бенедикт, стараясь навести порядок во вверенном ему монастыре, прогоняет куртизанок, присланных монахом Флорентиусом для совращения монастырской братии. По словам Вазари, Содома нарисовал этих женщин обнажёнными, вызвав смятение у монахов и возмущение у руководства монастыря. Куртизанок пришлось одеть, хотя в данном случае, похоже, Содома просто строго следовал каноническому описанию жития св. Бенедикта. С другой стороны, в свои тридцать лет он вряд ли не знал, какую реакцию могут вызвать в мужском монастыре изображения голых женщин.
Паоло Джовио, составивший в 1523-27 годах «Жизнеописание Рафаэля», сообщает о Содоме, что ему присуще «абсурдное и переменчивое, с печатью безумия мышление». Тем не менее, Джовио считает его «наследником Рафаэля», а это свидетельствует о высоком почтении и уважении, которое художник имел среди своих современников. Однако, основным источником, обрисовывающим характер мастера, служит жизнеописание Содомы, составленное Джорджо Вазари (1568 г.). Вокруг версии, изложенной этим автором, возникало множество дискуссий. Одни исследователи считают, что Вазари почти во всём прав, другие утверждают, что порочащие художника истории сочинил его соперник и бывший ученик Доменико Беккафуми, а Вазари некритически их пересказал.
Автопортрет Содомы во фреске «Чудо с решетом». 1505-8гг, Монте Оливето Маджоре. У его ног можно видеть двух барсуков и ворона.
Вазари описывает Джованни Антонио как «сумасброда» и «скотину». Он считал, что художник не стремился к общению с людьми мудрыми и достойными, но вместо этого «…держал у себя дома всякого рода диковинных зверей: барсуков, белок, обезьян, мартышек, карликовых осликов, лошадей, берберийских призовых рысаков, маленьких лошадок с острова Эльба, соек, карликовых кур, индийских черепах и других подобного же рода животных… Кроме этих всех зверюг был у него ворон, которого он научил говорить, и который часто передразнивал голос Джованни Антонио… Равным образом и все остальные животные были ручными настолько, что постоянно ходили за ним по дому, разыгрывая самые странные игры и издавая самые дикие звуки, какие только бывают на свете…». Словом, Джованни Антонио любил общаться со зверушками, это доставляло ему удовольствие, и зверушки отвечали ему взаимностью. Слова Вазари частично подтверждаются фреской «Чудо с решетом» в монастыре Монте Оливето, в которую Содома вписал свой портрет. У его ног можно видеть двух ручных барсуков, и, вероятно, того самого ворона, который говорил его голосом.
Вокруг прозвища «Содома» также было множество дискуссий и предположений. Существует мнение, что изначально его семейным именем или прозвищем было «Содона» (иногда он так подписывал картины), которое потом трансформировалось в «Содома» (Джованни Антонио происходил из Пьемонта, и современные исследователи считают, что прозвище «Содома» явилось результатом смешного непонимания слов тосканского диалекта Пьемонта, на котором «su’nduma!» означает «ну, давай, пошли!»). Впрочем, это мало что меняет в эксцентричном характере художника, который, судя по описаниям Вазари, с удовольствием принимал прозвище Содома, намекающее на содомский грех. И не просто принимал, но бравировал им, дабы эпатировать почтенную публику. Джованни Антонио пристрастился к конским бегам — сиенскому палио. Сохранились документы, согласно которым он участвовал в палио и приобретал для этих целей дорогих скакунов. По сообщению Вазари, как-то однажды, во время пребывания Джованни Антонио во Флоренции, его конь выиграл бега. В соответствии с правилами, имя владельца победителя нужно было громко выкрикивать при вручении приза. Джованни Антонио спросили, какое имя выкрикивать, он ответил: «Содома». Так и кричали. "Однако, услыхав столь грязное имя, некоторые добронравные старцы стали шуметь и говорить: «Что за свинство такое, что за срам оглашать наш город таким позорным именем?» — пишет Вазари.
В описании Вазари Содома предстает экстравагантным и необычным человеком, которого обожала сиенская молодёжь: «…большинство сиенских юношей бегали за Содомой, прославляя его как человека необыкновенного». К этому надо добавить, что Джованни Антонио сочинял куплеты непристойного содержания, и имел привычку распевать их под собственный аккомпанемент. Вазари пишет, что прозвище «Содома» художник получил за то, что «… всегда и общался и жил с безбородыми юнцами». Однако это в большой мере опровергается тем, что в октябре 1510 года художник женился на Беатриче ди Лука Галли, дочери процветающего предпринимателя Луки Галли. Беатриче вступила в брак, принеся в качестве приданого собственный дом, а в 1511 году родила сына, названного Апеллесом, крестным отцом которого стал художник Джироламо Дженга. Однако мальчик в младенчестве умер; через год супруга родила дочь Фаустину, которая впоследствии вышла замуж за художника Бартоломео Нерони, известного как Риччо, бывшего ученика её отца.
Содома. Святое семейство со св. Елизаветой и младенцем Иоанном. 1525-30гг. Галерея Уолтерса, Балтимор.
Эксцентричные выходки Содомы, вероятно, помогали ему обрести связи и покровителей среди знати и богатых предпринимателей. Среди них был Агостино Киджи, меценат и банкир, ссужавший деньгами римских пап. Судя по всему, Киджи нравились необычные и талантливые люди; благодаря нему Содома вступил в дружеские отношения с Пьетро Аретино, и получил престижные заказы. Среди поклонников его таланта были принц Пьомбино, папа Лев X, с восторгом принявший картину Содомы с изображением Лукреции, и пожаловавший художнику рыцарский титул «кавальере ди Кристо», а также император Карл V, давший художнику графское звание (пфальцграф).Мораль простая и очевидная.
Куртизанки в монастыре — замечательная тема для сюжета на религиозную тематику.А дальше пойдем по картинам которые привлекли мое внимание. Я, знаете ли, в живописи не слишком хорошо разбираюсь — насколько это возможно для будущего историка, — поэтому мое мнение весьма... Эээ... Нубское.
Итак. Здесь («Святое семейство со св. Елизаветой и младенцем Иоанном»), например, Младенец в весьма необычной позе и в весьма необычном месте — у ног Мадонны.
Глупость или измена? РеализмЪ или троллинг?А вот в
«Снятии с креста» мне особенно нравится шлем, лежащий у ног воина. Из-за отражения в нем.
Фрагмент.
Шлем начищенный, блестящий, 1 шт. Специально для древних метросексуалов.Есть у него и картины, посвященные античности — Возрождение же, хоть и позднее.
«Бракосочетание Александра Македонского и Роксаны». Не особо идейно, но красиво же.Или еще вот, «Смерть Лукреции».
Так и хочется ляпнуть что-нибудь про раскрытую тему сисек.А для любителей не женского, а мужского обнаженного тела — картина, с которой я начала: «Святой Себастьян». Он, вообще-то, достоин отдельного поста, но пока что и этого хватит.
Слэшерам должно понравиться.